На площади Республики

В ТУМАНЕ

над океаном

силуэт нырка

на камне

заросшем изумрудным мхом,

деревянные дома на сваях

рассеянно обозревают

пейзаж все тот же,

любители несолнечной погоды

гуляют пса пятнистого

неведомой породы 

по берегу,

поросший шерстью 

песчаный динозавр

залив обнял 

вытянувши шею,

часы остановились

и шар земной застыл 

в полу-витке 

на несколько секунд.

ОДОМАШНИВАНИЕ

Входишь в красный кирпичный угловой дом –

Ravenswood projects

угол Тридцать Четвертой авеню и Двадцать Четвертой стрит

они всегда выглядят одинаково – стоят рядами

из них выходят разные небогатого вида люди

чаще всего с кожей от оливкового до цвета жареного

ямайского кофе

стены внутри исписаны граффити

в лифт лучше не заходить по одиночке

особенно, когда стемнеет.

Входишь в пустую трех-бедренную,

как говорят на Брайтоне, квартиру

для разнополых родителя и ребенка.

Светло, и есть куда поставить мебель

но мебели нету.

Продали пианино, кажется, фабрики Октябрь

я больше не играю

а отпрыск не проявляет интереса.

На деньги от ХИАСа купили два матраса.

В воскресенье пришла Любка, московская подруга

у нее в подъезде выбросили матрас и матерчатое кресло

перетащили матрас к Любке

а голубое кресло – к нам.

На следующий день в подъезде увидели записку

оказалось по ошибке взяли вещи

принадлежащие вселяющемуся в дом студенту.

Наконец-то заказали мебель – зеленые диван и два кресла

в магазине на Стейнвей стрит. 

Через неделю привезли ее, только диван был белый,

а кресла – одно зеленое, другое – цвета синей сливы.

Оказалось – магазин разорился.

Американский бойфренд, кудрявый адвокат

повел переговоры с магазином

те предложили взамен белый гарнитур с витрины.

Белый диван, на котором играет девятилетний мальчишка,

вскоре был разрисован чернилами и малиновым соком,

практически Поллок,

журнальный столик был слегка изрезан

перочинным ножичком ребенка,

скучающего по бабе Мане, другу Мите и коту Грише,

а у меня было, видимо, психологическое сопротивление

к обживанию этой

шестой за полтора года квартиры.

Купили цветы в горшках, дешевое стерео

телевизор нашли на тротуаре,

повесили пару фотографий и плакат на стенку ванной

но квартира все равно не обживалась.

Сходили с сыном на выставку кошачьих,

пушистых ангорских, длинных и тощих бирманских,

с капризно-пресыщенными мордами – персидских

и наконец увидели простого полосатого

типа Васьки,

называется American Shorthair.

С ребенком произошла истерика, вспомнил нашего кота Гришку

который остался с другим родителем в Теплом Стане.

Пришлось срочно с американским другом поехать

в приют кошачий и усыновить котика

тоже полосатого, с перебитым носом

и недостающим зубом.

Йосик полдня просидел под диваном,

а потом вышел и замурлыкал

потерся о мои колени, дал ребенку себя почесать за ухом.

Жилье в проджекте стало почти что домом.

Ребенок заснул с блаженной улыбкой

и во сне не хныкал.  

ИНСТРУКЦИИ МОНАХА

Вы должны приехать ко мне.

Сядьте в зеленый поезд до Такаямы

пойдите в гору

там 144 ступени до верха

возьмите с собой 2 бутылки родниковой воды

5 зеленых яблок

15 красных виноградин.

Пересчитайте доски

в деревянном заборе

вдохните аромат жасмина

у террасы.

Поклонитесь три раза

маленькому домашнему божеству

полосатому, с зелеными глазами.

Сядьте

закройте глаза

вдохните горный воздух

он струится из распахнутого окна

за моим креслом.

Расскажите, что привело вас ко мне

и чем могу помочь.

Не требуйте, чтобы я нашел решение вашей проблемы

вместо этого повторите свой вопрос

голосами всех членов вашей семьи

дважды.

После этого отправляйтесь домой

ложитесь спать

вам приснятся двадцать три сна

проснитесь и вспомните три фрагмента –

кошачий хвост, виляющий из-за угла

любовника из прошлого

лежащего на раскладушке

в палатке

как в летнем лагере

и в темноте зовущего вас шепотом

мамино крепдешиновое платье

синее в белый горох

теплую ножку годовалой девочки в вашей ладони.

Вам приснится новый сон из этих фрагментов

Запишите его на линованной странице

из рисовой бумаги с водяным знаком лотоса

и принесите ее мне

на следующей неделе

чтобы я помог вам разгадать

вашу головоломку. 

После того

Как мы закончим нашу беседу

мой ученый ворон

сядет на ваше левое плечо

и нашепчет ответ вам на ухо.

НA ПЛОЩАДИ РЕСПУБЛИКИ

У Марион в руках оливковая ветвь

а у подножья лев

империя, как обычно, не в силах

определиться,

эгалите фратерните

и, опять же, дайте еще колоний –

Даем!

Четыре тетки по кругу

на монументе смотрят

на четыре стороны света

в недоумении,

но как бы с гордостью.

Вот так до сих пор и не определились

евреи бегут в Израиль

но интеллигенция вроде бы не рада этому

на Севастопольском бульваре

кухня нигерийская господствует

арабы по-прежнему живут в парижском Гарлеме

таком, каким он был в Нью-Йорке в 70е.

Париж американизировался

и слава богу!

Гамбургеры и бейглз

заменили багет

с паштетом и корнишонами.

Известный куратор жалуется

что Париж весь зассан пьяными

и надо бы ввести закон

о штрафовании.

Туристы со всех сторон света

по-прежнему толпятся в очереди

в Лувр

и лопочут на всех известных диалектах и наречиях.

Париж-Диснейленд –

ты заслужил это!

Любил ведь и фашистов,

и освободителей.

Терпи теперь

вот этих всевозможных

нечистых и нечесаных туристов

с их акцентами

и неуважением к твоим традициям.

НОРТ-БИЧ

Год восемьдесят третий

я в машине с университетской подругой Ленкой

едем из Эл-Эй в Сан-Франциско

по Живописной Дороге – Scenic Route One

Дорога петляет вдоль океана

Кармель, Пало-Альто,

горы, секвойи и олеандры.

Ленка в Америке года четыре

говорит мне

ты в жизни многое упустила

вот, к примеру, фильм про говорящую вагину

в нем героиню осеняет

у нее синдром – раздвоение личности

героиня собирается на юбилей к свекрови

покупает для нее георгины

мужу гладит белую рубашку

а вагина говорит ей – черта с два

персональный тренер Джимми

он так жарко дышит в ухо мне

на тренировке

и вообще – у него такая ёбкая попка.

Сан-Франциско уже совсем близко

Ленка с Борькой решили сходить

на Норт-Бич

пойти на шоу в кабаре к трансвеститам

а меня познакомили с их приятелем

физиком Сенькой

он писал диссертацию по квантовой механике

в Беркли

и по совместительству

был ассистентом гуру в буддистской секте.

Сенька был вполне симпатичный

Мы с ним отправились на поиски

классного фильма, чего-нибудь

вроде Deep Throat.

Правда, денег на двоих у аспиранта

и матери-одиночки было негусто.

Мы сунулись было в стрип-клуб

веселая девушка с щебетанием

встретила нас у входа

там нужно было заплатить

пятнадцать долларов

за напитки.

Ни намека, ни тени измученной

Сонечки Мармеладовой

на лице блондинки

в корсете с блёстками 

было не углядеть. 

Долго искали с Семеном фильм

чтоб образовать

уже взрослую женщину

начитанную

тридцати лет

разведенку

мать девятилетнего ребенка

психолога

с пациентами вдвое старше себя

чтоб наверстать упущенное

заполнить лакуны

undo the damage

of her unhappy marriage.

Наконец-то, после блужданий

набрели на секс-шоп

какую-то лавочку с прилавком наверху

и экраном в подвале

где, ура! показывали порно.

Мы заплатили по два доллара

спустились

в совершенно пустой зальчик

и стали смотреть фильм

похоже, самодельный,

где автомобили гоняли друг

за другом

вверх и вниз

по улицам горбатым

Сан-Франциско – как оказалось

эти люди отбирали украденный

чудодейственный хуй

друг у друга.

Этот великолепный член

доставлял всем радость

в виде многоэтажных

оргазмов

оглушительных, как праздничный салют.

Я сказала Сеньке

что, скорее всего, в стенке

должна быть дырка

для peep-show

в которую кто-то наблюдает

и за нами

сидящими в кинозале

доллара за полтора.

Вечер закончился в аспирантском общежитии

у Семена.

На кровати спал он

на полу на расстеленных футонах

спали Ленка с Борей

и я.

Помню, громким шепотом Борька

долго уговаривал Ленку

а она стеснялась меня

наконец шепот

сменился осторожным скрипом матраца.

Что там было дальше

трудно вспомнить

было ли и у нас с Сенькой что-то

в ту ночь?

Вполне возможно –

на старой фотке мы с ним

стоим в обнимку

на фоне университета

он в холщовой кепке

а я в белых джинсах

кажется марки Глория Вандербильт

ничего больше не вспомнить

видно – звезды в тот раз не сыпались с неба.

ТЬМА СГУЩАЕТСЯ

Свет превращается 

в блики

на серой стене

запах горелого

клочья обгоревшей бумаги – 

черные мотыльки.

Пожар пожирает время

уносит в будущее

без действующего лица

там,

на блошином рынке,

уже прошли года

желтый бакелитный браслет

и пуговицы от мундира

перемешаны с генеральскими звездами

черепаховыми гребнями

тростью с хоботом из слоновой кости

вазочкой из страусиного яйца.

Почерневшие от копоти дипломы

престижных университетов

потрепанная лицензия зубного врача

две тысячи ...того года

фотография юной красавицы

с тонкой талией в корсете

но без лица.