Удивительно
***
Меня бы саму, как ребенка, качать,
В лукошко сложить бы с чужими сверчками,
У речки щенята пищат.
Сверчки головой покачали.
У градостроений застыли смешно
Избушки в покошенной осени.
Ложится на свод лепет снов лепестком,
И марево в кружеве носится.
Да, будет гроза: расстелились телята
По скользкой стеклянной поляне.
Пинают ногой деревянной ребята
От солнца остатки и пятна.
Трещит деревянная пятка.
Плывет мимо город, стекаются горы,
Сверчки допевают, ребенок уснул,
Река допивает грозу;
Сверчки остаются в лесу.
И кружево в мареве носится.
Колосья на марево косятся.
***
а в своем представлении я
толкаю тебя;
наносное и все:
душегуб и гимнаст он идет по отвесной скале
и чудесной стене.
мы становимся старше но кто нам посмеет сказать
что нервический теннисный мяч
разбиваясь о щеки меня не ударит по лбу
эта лодочка плачет и плачет и плачет и плачет
воспевать бы тебя до зимы а потом побежать
потолок-паучок-серебро-каучук-лепесток
что такое зима?
это зависть и морок и смерть
кокон шерсти звериной подавит и я подавлюсь
разбери меня так чтобы можно на солнце блестеть
чтобы выцвести и завязать себя вышивкой в хвост
мне хотелось бы есть за столом недоваренный хлеб
и поймать для тебя невесомый покладистый мяч
потолок-паучок-серебро-каучук-лепесток
ограничь меня золотом комнат и тихо заплачь
***
паутинка проходит как лапки по точечке в темечко
вырастает малиновый куст и становится доченькой
что ж ты высохла рано и потемну тихая реченька
мне бы с черного неба хотелось сойти к тебе оченно
очарованный странник сорвал ковыли и по камушкам
ковыляет себе не задетый лучами серебрянный
и сандаликом топчет початую гору пока бы что
не случилось а слу́чится – сядет в корабль сиреневый
улетит на звезду и усядется там и примерится
станет в Землю бросать некрасивое семя подсолнуха
обовьет ему ноги рождённая веретеница
и заденет хвостом все планеты и сдвинет их сонная
на покатой траве да катились сандалики тонкие
да и что же мне делать и как же спуститься к обиженной
упирается реченька в камушки подбородком и
намалинова дочь тесной схимы покорна острижена
посылает сигнал кораблю: прилети ко мне сирый мой
привези мне Уранову пыль да сапожки резиновы
привези опушённый ковыль да одежду змеину мне
привези паучиный костыль да и шаль паутинну мне
привези монастырь да и куколь озимую
увези мою Землю родимую
в схимной хвори мне оченно хочется стать хворостиною
***
зверек плывет по тишине травы.
зверек плывет во мне, зверек волны.
мир соткан из стрекоз –
смотри, летит!
ах, нет: то мышь летучая была.
и бабочка мертва:
сухие пылья – вздернуто крыло,
а я, а я? а как же я?
фитиль;
вода; фитиль, вода, фитиль, вода,
оно, оно, оно!
я никогда не научусь,
как разжигать желток бетонных крыш
рассветным солнцем.
и сквозь ладоневые перепонки
мне затекает в мой упрямый рот
упрямый крик.
и я боюсь? о, я боюсь,
и страшно я боюсь.
смотри меня. смотри и притуши
согнутым пальцем желтый чистотел,
оставь после меня ничто; гореть,
гореть, гореть, сгореть, сгорать, сломать,
выламываться из ствола и надорваться:
болото забирается в меня.
мне помощь, помощь, ты мне помощь, мощь.
