Срочная расшифровка спиритического сеанса с Жоржем Батаем, на который он, возможно, даже не явился, от 15 декабря 2023 года (с комментарием Екатерины Августеняк)
Дети отомщены
Должен ли зритель знать, кто такой Жорж Батай, и прочитать предварительно хотя бы один из его текстов, собираясь на спектакль по пьесе Милены Степанян «Срочная расшифровка спиритического сеанса с Жоржем Батаем, на который он, возможно, даже не явился, от 15 декабря 2023 года»? Представим, что такой спектакль появится, потому что текст, как мне кажется, вполне сценичен, это не просто поэтическая пьеса для чтения, в ней заложен нерв перформативной необходимости. Можно даже сказать, что в этом и есть ее основной конфликт — призыв к исполнению. Ведь язык не оправдал наших надежд, языка недостаточно, чтобы выразить переживание. Требование постановки встроено в текст как подрывной механизм (или вещество). Поэтому можно не знать, кто такой Батай, но зато почувствовать, почему вызывают именно его (хотя могли бы вызвать и Годара).
Сама форма спиритического сеанса благодатна для режиссуры. Формат срочной расшифровки, казалось бы, противоречит темпоритму разговора с духами, но он лишь называет себя таковым. Структура пьесы не останавливается только на этом парадоксе (она из них состоит). В конструкции заложен еще один вираж игры с темпоральностями: реплики, сказанные шепотом (и неизвестно кем), вынесены в отдельную часть «Дополнения». И мы вольны во время чтения или постановки соотносить (или нет) их с текстом, фиксирующим процесс сеанса. Вариативность возможного соединения реплик и ремарок из разных частей обещает много мерцаний смысла и взаимоотношений между персонажами.
Хотя с персонажами следует разобраться отдельно. В анонсе под заголовком «Действующие лица» задано шесть идентичностей и некоторые во множественном числе, а именно «дети». Но дальше «Подозрительно похожая на меня спиритистка» (или не она, а кто-то еще) начинает распадаться на множество вариаций отсутствующей, но пытающейся проявиться в пьесе Я: «Я Л И», «Я И Л И С Е С Т Р А - Б Л И З Н Е Ц», «С М Е Ю Щ А Я С Я Н А Д О М Н О Й» и т. д. И, похоже, у этой множественной и то и дело ускользающей Я есть давний situationship с Жоржем Батаем. Возможно ли его прояснить с помощью спиритического сеанса, учитывая, что дух отказывается пользоваться логосом и, вполне вероятно, что он все-таки так и не пришел?
Собственно для таких случаев и существует театр: поговорить с мертвым; поговорить с тем, с кем невозможно поговорить; поговорить с ускользающей сущностью (с собой); поговорить с духом или с самой смертью в конце концов. Именно здесь за многоточием (а спирит высказывается в пьесе исключительно (...)) стоит перформативное высказывание. Может ли оно выразить переживание? Это не всегда зависит только от исполнения. От множества составляющих и разворачивающихся в пространстве и времени элементов: звука, света, сеттинга, запаха... Собственно спектакль это почти всегда немного спиритический сеанс, на который то приходят духи, каких и не вызывали даже, то никакие не приходят, но оно и к лучшему, но сама решимость на трансгрессивный диалог может сместить наше ощущение границ, сдвинуть тектонические плиты сознания.
Действие разрезают сценки с детьми, которые терпят голое солнце, злятся, убивают, ведут себя неестественно, их шеи вот-вот начнут лопаться как воздушные шары… Будущие ацефалы, психи, между ними есть один с большой головой, кто не проронит ни слова… Как спирит? Как дух Батая? Как то самое ускользнувшее Я? Дети и солнце, возможно, это и есть «как поэтки при неолиберализме или как романтики при капитализме». Это точно такие дети, которые уже знают, что будет если пойти за солнцем, и они жаждут дождя. Но поразительно, что когда во время спиритического сеанса происходит нечто вроде дружественной настройки с Жоржем Батаем (независимо от того явился он или нет), дети оказываются отомщены. Эта ремарка возникает внезапно и оказывается финалом пьесы.
Концепция трансгрессии (как и очарование плеяды философов с Батаем в первых рядах, персоной и трудами Маркиза де Сада) подвергается активной критике в современных феминистских дискуссиях. Поэтому здесь разворачивается еще один контекстуальный и дискурсивный конфликт. И разворачивается он в сторону дружбы или её иллюзии. Возможно, это попытка отделить идеи Батая от тени де Сада, процедура, которую то и дело приходится воспроизводить философам по отношению к своим предшественникам, скомпрометированными в связи с теми или иными политическими ситуациями (так Батай и другие отмывали репутацию Ницше от лап фашизма, до сих пор от него же пытаются отмежевать идеи Хайдеггера). Только попытка, представленная в пьесе, не теоретическая, а эстетическая и может стать практической, если будет поставлен спектакль. Хотя ничто не мешает нам разыграть этот спектакль в своем воображении.
ДОПОЛНЕНИЕ
Комментарии, прозвучавшие шепотом во время спиритического сеанса
Не могу поверить, что его нет…
Убийца — спиритистка?..
Мне самому стало воздуха не хватать из-за нее…
До конца дней своих…
Она никогда не поймет, что в ту ночь сделала…
Я ЕЕ НЕНАВИЖУ…
За такое надо было ее пытать, как в средневековье: клетку с крысами на живот, ушли, все…
Смотришь на ведущую и задумываешься, не она ли убийца…
Человек не умеет дышать и говорить одновременно…
Да, я тоже заметил, что ведущая сама себя жует и глотает…
Эта ведущая так на меня смотрит, будто бы я убийца…
А если разобраться, тут еще как посмотреть, кто кого убил…
То было как поезд, как потерявший управление поезд, я не мог остановиться…
Пусть только попробует выйти, ни дня не проживет…
Что-то во мне сломалось, как поезд, как экспресс, без остановок, слово не воробей, а вор, бедный-несчастный с большой семьей, с больной семьей, что-то сломалось, словно слом, тормоза отказали, когда он увидел свое отражение в моих очках, глазах, я не дышал, он перестал дышать и говорить, говорит, вам что-то еще нужно? Какие дети? Так и спросил у пропасти, у ловца, говорит, что вам еще нужно? Говорит, представь, ни рая, ни ада, ни стран, ни вещей, ни нужды и некого убивать, и незачем умирать, что вам еще от меня нужно? Солнце, небо, мама, я. Говорит, как поезд, как экспресс, как вор с собственным отражением в очках. Так вот, говорит, вам что-нибудь еще нужно? а я, как высохший на асфальте червь в очках, весь такой американский, возле «Дакоты» 8 декабря 1980 года в 22:50.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
С п и р и т Ж о р ж а Б а т а я
П о д о з р и т е л ь н о п о х о ж а я н а м е н я с п и р и т и с т к а
Д е т и
Д е в о ч к а
М а м а д е в о ч к и
Г р у с т н ы й р е б е н о к с б о л ь ш о й г о л о в о й
ДЕЙСТВИЕ
За плотными шторами не видно, но голое солнце под облаками совершенно лишено рук. Многопалое солнце заусенцами вверх прижато к столу. Стол в комнате небольшой, спиритисты бы соприкасались плечами. Душно. Некоторое количество людей наблюдает за происходящим. Вспоминается анекдот.
Подозрительно похожая на меня спиритистка: Спасибо, что явился. Все равно ничего не видно. Я не буду спрашивать, хочешь ли ты, чтобы про тебя сняли фильм, любой ответ будет слишком категоричным. Называться он будет «Библиотекарь». Годара больше нет, я как всегда забыла об этом и пригласила тебя. Да если б он и стал говорить, то на французском как на иностранном, по-актерски заикаясь, а потом выгнал бы меня из дома на мороз. Здесь лучше не курить.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Типовая застройка: многоэтажка-колодец, детская площадка в центре, на дне. Девочка зовет детей. Дети приходят, собравшись вокруг девочки, слушают, терпят голое солнце. Его никто не приглашал, по нему должно быть видно. Они спрашивают. (Отпустите детей, распинайте детей, сумасшедших, ошалелых детей.)
Дети: ???
Девочка рассказывает.
Девочка: Когда я была маленькая, я вырывала ресницы, чтобы загадывать желания. Мама говорила.
Мама: Не трогай свои красивые ресницы.
Не я: Мне ничего не нужно, но пока тебя не было, так много всего произошло. Давай так: я бы не стала наносить себе увечья и никогда бы не увековечила себя в своих ранах, не говорила бы в них, но в любом случае, моя рана — она не моя, потому что нанесена не мной (я бы ни за что!). Не моя рана тут же бы затянулась, мне удалось бы в последний момент вцепиться тупыми ногтями за ее край, но и это бы не помогло, мой ноготь оказался бы внутри нее, и скоро я бы наблюдала, как рана затягивает в себя кончик моего пальца, съедает пол фаланги, целую фалангу, две, три. Я бы не успела моргнуть, пол моей руки шевелилось бы уже внутри, а через мгновение голос, похожий на мой издалека, звучал бы из теплого пульсирующего, наверное, нойза, бордового шума (Super Deep Red Noise). Да, такого. Я была бы самой в себе и не могла бы даже догадываться, для кого это говорится теперь, кто меня слышит и подслушивает. Все равно что писать в дневник. Незачем, если никто не прочтет. Я хочу прерывать субъектность только (с) тобой. Только с теми, кто может вдруг взять и обидеть.
Девочка: Не трогай свои ресницы! Такой вот анекдот.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Я ли: Прости, это лишнее. И почему ты молчишь. Ты даже не отражаешься в моих глазах. А очки я не ношу.
За плотными окнами не слышно, как дети на улице смотрят на голое солнце под облаками и злятся. Им нужен дождь, по ним видно, они обезвожены, как будто снег – это песок, они ведут себя неестественно (примерно как поэтки при неолиберализме или как романтики при капитализме). Голое ужасное солнце в зените, еще немного и детские шеи лопнут, не как струны, как воздушные шары. Многопалое солнце заусенцами вверх прижато к столу. Девочка говорит.
Девочка: Я больше не вырываю свои красивые ресницы, потому что летний дождь все никак не приходит. Расскажите мне анекдот.
Дети молча злятся в ответ.
Она так похожа на меня: Вот, что происходило. Я видела ее дважды: в первый раз она держала мое лицо в руках. Я слишком плохо с ней знакома. Скажи, разве это правда, что двое мальчишек вчера, в апреле-июне 1944 года, бежали за тобой? Правда, что в их маленьких головах то же, что и в твоей?
Спирит Жоржа Батая: (…)
Я или сестра-близнец: Куда ацефал девает конфеты с кладбища, если у него нет ни головы, ни карманов? Я забыла, или еще не родилась, или была ребенком, или жила в другой стране. Ты правда считаешь, что Переводчик, предатель — переводчица, актриса. Любовный треугольник: автор и читательница встретятся только через мой труп. или это мой корявый ангажированный перевод? что любить женщину — это единственная причина не становиться богом? Вижу, написано “средство”, но я не верю в вещи, с которыми не согласна.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Пародирующая меня: Ты так много молчишь, как будто я беру интервью у убийцы. Почему?
Спирит Жоржа Батая: (…)
Грустный ребенок с большой головой среди злых других тоже видит солнце, но вспышкой, тоже злится. Есть два вида зла. В ожидании апокалипсиса он становится апокалипсисом. Любые дети — это психи. Что-то творится с погодой, она сводит и детей с ума. Зато они вместе. Солнце голое, оно пугает детей. Лучше бы его не было, не было бы ни рая, ни ада, представьте! Дети убивают. Ты сделал из меня снова ребенка. Грустный ребенок с большой головой не проронил ни слова.
Смеющаяся надо мной: Ты даже не спросил, как меня зовут. Тебе уже пора? Спасибо, что не выгнал меня на мороз и не закурил. Ты ведь никогда не был в России? Твоя фотография, типографская и темная, где не видно глаз, где засвеченное смехом лицо, возникает, когда я не закрываю глаза, когда я иду по улице, по которой мы можем идти вместе. На самом деле, когда я говорю ты, я имею в виду всех, кому бы я протянула бы руку, всех, кто жаждет поломки. Вы бессмертны, у меня есть все доказательства. Просто посмотри на меня в ответ и иди по своим делам. Боюсь, вы забываете, что я существую.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Найденная по моему фотороботу: Отвечая на твой вопрос: не умереть. Ты только представь, все люди сегодня живут, а я не умираю.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Страшно описывать, что там за окном. Лопаются не струны, воздушные шары.
Одетая в мою одежду: Наверно, в твое время это называлось товариществом. У тебя были друзья? У тебя были жены. Между тобой и Лаканом, я бы выбрала тебя. Не завидую. Вспомнила, что Годара нет. Как анекдот.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Говорящая моим голосом: Я не умею кричать. Я была таким беспокойным младенцем, что истратила весь крик.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Я, играющая себя: Ты все еще считаешь, что слишком плохо знаком с богом, чтобы ненавидеть его?
Спирит Жоржа Батая: (…)
Я: Мы можем стать друзьями?
Спирит Жоржа Батая: (…)
Я: Мы с тобой лучшие друзья.
Спирит Жоржа Батая: (…)
Она совсем не похожа на меня: На нашем месте действительно мог оказаться кто угодно.
Дети отомщены.
ЭТО СРОЧНАЯ РАСШИФРОВКА СПИРИТИЧЕСКОГО СЕАНСА С ЖОРЖЕМ БАТАЕМ, НА КОТОРЫЙ ОН, ВОЗМОЖНО, ДАЖЕ НЕ ЯВИЛСЯ, ОТ 15 ДЕКАБРЯ 2023 ГОДА. КОПИЯ МОЖЕТ БЫТЬ ИЗМЕНЕНА И ДОПОЛНЕНА.
