Две революции

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ИЛИ ВЕЩИ ВЕСЕЛЬЯ

подари мне на день рождения вещи веселья:

вторую пару глаз, чтобы все передо мной двоилось,

и я вместо эклектичного леса видел

два эклектичных леса

(пьяные сосны в сосняках,

накладывающиеся на дымь хвойной хвои);

грузовик со смертью, которой я буду заворожен и полн.

обратись в мой день рождения несовершеннолетней —

мы будем лежать, избегая наказания,

как валежник, сокрытый двухметровой травой.

напиши мне в таком виде славные гимны,

точно я – античная хуйня, –

труженица-земля,

сосущая пищу.

я хочу увидеть себя твоим взглядом и глазами – двойниками,

а потом раздеть тебя на центральной площади

и слизывать мед, делясь с каждым желающим.

а в 00:01 следующего дня

умри неловко и нелепо

ахиллом-насекомым.

...а еще подари мне все цветы, какие сможешь найти.

и розы отдельно.

ДВЕ РЕВОЛЮЦИИ

я жажду двух революций.

первая наступит,

когда я проснусь с помятым лицом, будто лег спать

не той стороной тела.

эта революция будет снимать почки с веточек,

чтобы мерзлые веточки снова производили почки.

чтобы каждое утро я просыпался с разными девочками

(или хотя бы с одной,

которая умеет превращаться в тысячу других) –

вот для чего нужна первая революция –

она будет ревностно относиться ко мне, когда наступит

(ведь после этого я сразу начну ждать вторую) –

и первая революция окажется одной из тех тысячи девочек,

с которой я проснусь, тут же променяв ее на другую.

вторая революция будет огромной луной; травой,

пускающей слюни дождя, идущего обратно, –

словом, эротичнее азбуки морзе.

только со второй революцией я буду стройнее, чем ниточка;

и слова мои будут тяжелее свинца, сложнее овса,

ненужнее слова,

потому что мы будем лежать на траве, притворяясь лягушкой,

и ждать надзирающей нас любви…

ВЕЧНЫЙ ДЕНЬ

разбуди меня в 8 – я все равно проснусь в 12.

сомну этот день, как бумажку: вон его, он мне не нужен.

но крепок день, он прячется в орехе –

набей им подушку, если хочешь лежать на твёрдом.

проспи его столько раз, сколько это возможно:

он обнаружится как паразит сквозь слезы,

высохнет на щеках, словно мыльный раствор.

наступит не вечер, но сразу – ночь.

и даже тогда лжелюбовником

день вернётся обратно и позвонит.

ВОСПОМИНАНИЕ О НОГАХ

то, что я делаю сегодня, похоже на то, что я делал вчера,

и будет похоже на то, что я сделаю завтра.

я смотрю в окно, как в бинокль,

и взгляд есть продолжение тела –

третья рука.

все, чего он касается, подчиняется его власти,

становится его пленником –

взгляд приказывает свету моргать, – и свет моргает,

но одна из лампочек не подчиняется и кончает с собой.

он командует дорожным движением,

но и дороги восстают против него, – авария, авария.

дирижирует снегом, словно оркестром, –

улица заполняется грязью и сыростью...

еще авария...

взгляд, будто кибертеррорист,

взламывает вселенную и сознание,

но все вокруг –

и он –

сходит с ума, выходит из под контроля:

всюду бегают куры;

анахронизмы посещают XXI век –

вот кто-то высекает искру из камня,

вот карета привозит княжну на бал.

взгляд выуживает из себя воспоминания о твоих ногах,

перебирая людей, как позвонки –

вот его озаряет:

шум твоих шагов напоминает ему о море,

и теперь

хлещет меня по щекам и шее канцелярской резинкой...

кому же достались твои анемичные ноги-открытки,

увязшие по колено в снегу-свету?

...кому?

ПЛАЩ ЗЕРКАЛО ШРЕДЕР

                                             Юлию

повесил дедовский плащ – но, снимая, обнаружил,

что под ним не я, но кто-то другой

отдалённо меня напоминающий –

будто меня пропустили сквозь зеркало,

а после сквозь зеркало-зеркало –

или через два шредера (продольно и поперёк) –

и я рассыпался на квадраты.

мерещился – словно оазис – американский лётчик

(вместо меня) –

над которым, как мухи, кружили истребители.

БЕСПИЛОТНИКИ

пока беспилотники не испепелили тебя –

думай о том, какие варианты отхода вдалеке

появляются и исчезают –

как в карманах теряются кисти рук,

но когда достаёшь их, они уже перепутаны между собой –

так одна ойкумена подбрасывает тебя, как взрывная волна,

к другой ойкумене,

где за тобой следит из темноты пара неоновых зрачков,

но понимает, что не права –

и закрывает веки.

пока беспилотники не лижут тебя языками пламени,

позови летающих своих друзей –

воздушные шары и дирижабли –

позависать с тобой, может, сподобить на драку...

беспилотники уже видны вдалеке,

они поднимают флаги –

белые флаги –

самые белые флаги.