Под многолетним цветением звона
***
в памяти:
распад чаморошных мальчиков они скользят сквозь двери троллейбуса
взгляд терпит крушение – горы сточены в камень
он будет брошен в подготовленное окно
из которого выбросился сосед он хотел подышать свежим воздухом и увидеть октябрь как бы сверху
с закрытыми глазами видно всё:
гроты подмышек
как сердце раздувает ветер – палатка на безлюдном пляже
повышение уровня преступности – полые пороги горных рек занимаются своими делами
родина выдувается стеклодувами – чуть тронь и голуби разлетятся по площади в безнадежных поисках кормящей ладони
она занята разворотом войск у бесконечных границ
***
метод обжига развивается в таком порядке: ручная кладь переброшена через реку
где никем не подгоняемые овцы толпились на забой
незнакомая местность заточена в грязном мужике
из всего польского его ответа я разобрал що щось є біля каплички
беззубый чёрный рот прорезан в арку; в момент говорения там появлялась мадонна сокрытая от лишних глаз
гора чернела от монастырских пирожков.
между рук громоздился корпус – як ви дивитесь на те що в вас буде братик? мама і тато загинули: скнилів
книга жалоб завалилась за мясной отдел –
из туш свиней можно составлять подробные карты с большими легендами
читать карту – значит не найти свою точку в печатном виде
всё являлось в ясном виде.
***
и в это утро горы отстраиваются в молебном доме чтобы деревья и все живое оказалось ближе
лицом к лицу я слышу дыхание: зеркало запотевает
снега больше нет как нет отца снимающего корку льда с вечной мерзлоты где нам обещан чернозём
обручальное кольцо закинуто в сугроб чтобы оказаться рядом со вторым – старик сидит и плачет и просит умереть он хочет к тёте вале
в типографии усталые женщины и по-особому работает принтер: печатают письма благодарности
строка кому пустует
***
лицо помещенное в воздух
разве не останется маска в отражении с солнцем?
узоры на стенах ошибочно принятые за лики святых
здесь все остаётся нетронутым: полевые цветы переходят в категорию горных
чтобы обнаружить себя на промзоне
в саже и дымных руках разнорабочих
они недвижимо шаркают в голодную ночь
электричество слабо вьёт гнёзда:
сопротивления хватает на постоянно гаснущую лампочку в незнакомом подъезде
по привычке принятом своим собственным
на вопрос где я всё вдруг умолкнет
ребёнок застигнутый врасплох ночным звонком
битьё бутылок под окном
родительская пара стыдливо прячется за стеклянной дверью на кухне
стынет утварь
пёс издохнет
ты тут
хозяин
я слышу твою руку
***
тысячи утр неравномерно расползались по швам
вот дыра – память погибшая в память о ночной прогулке под фонарным мерцанием
внезапный крановый звук: так провожают безымянного адмирала
имя его зарастили ангелы в прибрежном парке где-то под скамьёй
прикосновение губ ко лбу: клянусь клянусь клянусь
понести себя под многолетним цветением звона
под двумя яблоками которые делят одну кожуру и не могут стать яблоней
под небом-спиной что развёртывается ежесекундно
попід кришталевим візерунком повсякдення
***
должность ладони – прикорм отлетающих птиц от отражения в воде
должность ладони – взращивание потомства для передачи регалий
должность ладони – любовничать и путешествовать в границах груди
должность ладони – о встрече другой – и молитвенном соприкосновении
должность ладони – покоиться в саду где было посажено сердце при дворце
должность ладони – рыцарствовать и находиться в гобеленах с розовым естеством
должность ладони – быть опрокинутой для забора питьевой воды на случай засухи
должность ладони – стать зеркалом неба для бесконечного возвращения себя себе
***
стремительное возвращение
вниз по лестничному пролёту, как это называлось у кого-то vertigo;
роза открывается по следующей схеме роста: от торнадообразной копны до ровных висков –
так надколотая византийская мозаика выкладывает несорванные глаза ангелов.
совершенное условие выполнения:
звезда забилась в своё отражение в небе;
мне жаль, что так складывается панно для росписи по заказу руководства:
каррерский мармур, добываемый из белизны кожи новорождённого;
пастбище, которым выполнен язык под угрозой исчезновения;
колоссальные коровьи глаза, смотрящие так, будто мама смотрит на своего самого любимого сына, пока второй замирает в ожидании и неслышно помещается под стекло коллекции бабочек на стене –
узора оказывается предостаточно.
путь вымощен блестящими лбами мужиков
они приехали смотреть на дикорастущих олив и работать руками
дом на скале подожжен изнутри обжитыми занавесками с неочевидными птицами
их поднимает ветер хочет увидеть невозможный полёт
молочные пятна на скатерти: так сад обновляется – от окраин до серединной яблони
жужжание плода заглохло стуком входной двери
голова новоявленного округляется и зреет
дворовые ребята залезли по веткам –
хищение яблока
***
чайка предпринимает попытку обороны от шквального ветра
требование безопасности заводит в лес где арки бывших авиакасс срабатывают красными сигналами
рыба подготовлена к земельным отношениям: неморгающие глаза граничат со странами исламского толка
неучтённый пёс ждёт приглашения ко входу – открыть дверь и пропустить вперёд
вынуть цветы из вазового хвата – что может быть проще движения руки застигнутой крестным знамением
я отвечаю
– цедра собранная для реконструкции кафедрального собора
извините вы местный?
скоріш за все
***
черепашьи панцири подставленные под сентябрь отражаются в солнце –
всё для бережного взращивания пальм
семена которых куда-то точно будут доставлены вовремя
в поисках убежавшего ребёнка в действии даже обидчики разбившие стёкла отчего дома
различия незаметны: опознавательные знаки на куртках всех прохожих метят в цветы –
тигровые лилии расследуют свои корни и обнаруживают родственность с тигром;
исполосанное поле задрожало в неведении и вопросе
как неосторожная рука может дрогнуть и поранить щеку лезвием?
конь и ковыль станут ответами
***
Александре
Когда мы обнаруживаем себя однолетними растениями
и границ вдруг не стаёт
(цветок и соцветие – однокоренные и наследуют память о водостойкости лап медоносных пчёл)
превращение сердца в демократическую республику – будапешт мерехтить невимовною множиною айстр: як на небі так і на грудах
упрощённая схематичность тризны: так хризантема открывается для погребения в трон японского императора на бесконечное служение независимости
stipa poetica – глаза заняты поиском ареола стойкого ковыля – отказ от камыша и смена местности
знаковая коммуникация цветов стоит в квир-слэнге:
достаю карту чтобы расплатиться за собранный букет и замечаю перо павлина
пво срабатывает в режиме: оскар уайльд-саломея-волосы твои суламифь-александра-александра-александра;
поднимаю забрало с перекинутым закатным пожаром
крах европы расколот гранатом –
в кинжале зреют зёрнышки для южных птиц прилетевших с мирного неба над головой
знак суммы – две заботливые материнские ладони для нас-матерей
тихо признаваться в любви и значит любить – перевод в императив (модальность сохраняется) – люби
