Опыты о последствиях
разрешенная элегия
в повседневной империи
всходило картонное солнце
расползались по улицам
живые безротые люди
поднимались над крышами
вороны воздушные змеи
нам велели бездействовать
сказали прохожие кто-то
плакал в гулкой акустике
возможно ребенок в потемках
из цемента разлитого
кривились фонарные палки
фотографии страшные
со спелого неба свисали
испаренные всполохи
мы жили напротив больницы
и смотрели на скорые
на желтые лампы под вечер
что нельзя растолковывать
гноилось в глазах в разговоре
перед сном и за завтраком
мигренью в висках прорастало
погребенное прошлое
такие же окна деревья
размышление о трех этюдах
изначально они казались настоящими
вписанные в грязно-рыжий фон обезумевшие
человекоподобные существа с искаженными мордами
выражали ужас необузданный гнев мучительную боль
ощущение предельной беспомощности при созерцании
приемлемого мира с его допустимыми пропорциями
причинами следствиями преимуществами целеполаганием
продуктами жизнедеятельности движением прямоходящих
душными помещениями промозглыми улицами
потом их перевели в геометрически ровное пространство
единое для всех искусственное лишенное признаков хаоса
грязно-рыжего фона грубо покрывающего стены позади
рассадили по местам согласно выверенной композиции
и одному из них добавили небольшую деталь нечто вроде
стальной скобы или хлястика на пуговицах пришитого
к его плоти намекая на механическое происхождение либо
превращая его в изделие из ткани нечто заведомо неживое
неодушевленное похожее на муляж декорацию или куклу
одиночные камеры срослись в сплошной прямоугольник
с разрушенной четвертой стенкой стали большой витриной
с выставленными внутри музейными экспонатами чучелами
существ с искаженными мордами вывернутыми конечностями
фрагментами кукольного театра цирка увечных человекоподобных
потрошенных нанизанных на прочные металлические каркасы
набитых паклей кожаных мешков в заведомо заданных позах
походящих на обрядовые копии тех настоящих из прошлого
когда многое пожалуй казалось чересчур настоящим
ода маражоарской керамике
só a antropofagia nos une
– o. de andrade
по берегам где птичьи трели о прошлом настоящем грядущем
некогда росла цезальпиния ежовая именованная по-португальски
пригодная для изготовления мебели музыкальных инструментов
на заболоченной из пойменных грунтов суше где прежде обитала
среди влажных экваториальных зарослей цивилизация земледельцев
нынче обнаружена керамика с замысловатой росписью прочее истлело
согласно преданиям педру алвариш кабрал крещенный педру де гувейя
выходец из знатной семьи высокорослый крепкий благоразумный
был потомком основателя династии аргеадов и македонского царства
тогда вскоре усмотрели мы острова обретенные вновь по левую руку
оставили берега мавританские славные лютостию антея исполина с правой
стороны никакой земли массилиане видели нас мимо пустынь плывущих
tupi or not tupi что населяли дождевые леса выращивали табак хлопок
маниок батат тыкву кукурузу арахис воевали употребляли пленников в пищу
дали название растению семейства астровых из травянистых клубненосных
отсюда на кораблях везли кофе золото древесину но особенно сахар
добываемый из сахарного тростника привозили африканцев иезуитов
просвещенных голландских французских испанских переселенцев
мы не допускали зарождения логики поглощая и переваривая культуру
ибо тощие колосья пожрали его и истребили и жилище его опустошили
красно-бурую плотную почву кустарник атлантический лес плоскогорье
опыты о последствиях
*
когда в январе 38-го возле парижского кинотеатра
некто благоразумный робер жюль совершая попытку
ограбления воткнул нож в грудь некоего ирландца
чудом не задев сердце с левым легким и оставил
раненого истекать кровью на улице он по его
чистосердечному признанию не понимал что делает
позднее в суде он примерно так и сказал
i don’t know perhaps it’s a dream и даже извинился
*
всякий раз вслед за бессодержательностью сплошного
сюжета о причинах следствиях месте отведенном
возникало монотонное вращение одинаковых реплик
помещений похожих друг на друга внутренних монологов
наподобие этих замурованных в беккетовской катастрофе
или этих беспомощных раздетых догола у мрожека
*
никто из пришедших не заметил что вокруг нет ни площади
ни гудящих улиц с прохожими витринами велосипедами
нет деревьев трамваев машин под кронами деревьев
нет окон стрекочущих насекомых осязаемого пространства
имитации времени ничего что бы хоть как-то напоминало
о привычном порядке вещей только в земле остались
одинаковые люди с телами землистого цвета с оглохшей
речью похожей на трение при колебании маятника
*
оказавшись потом среди книг пищи предметов быта
попадешь в кадр будешь напоминать собой прошлое
*
по древнему берегу мимо построек ползали древоточцы
ветер дул им в спины возле большие шевелились камни
пузыри медуз надувались на солнце одноклеточные дышали
были сплошные сутки сменяемость тел порядок захоронений
последовательность простых чисел на рассвете расправив
хвостовые нити разбредались усталые по своим кабинетам
начиненные буквами цифрами насекомые-однодневки
*
в сущности если не делать того что кажется необходимым
не говорить о том и так как казалось бы следует то есть
не напрямую а иносказательно посредством каких-то
труднопроизносимых старомодных сложносочиненных
позаимствованных либо намеренно вылущенных размышлений
не имеющих ни малейшего на первый взгляд отношения
к происходящему впрочем на самом деле не имеющих
в таком случае будет пожалуй немного проще в этой промозглой
пустой комнате с копошащимся глухим гомоном за стенкой
где остается nothing to do but keep on mon semblable mon frère
где nothing to do but keep on и едва шевелится полое время
*
в крипте сан-северо в стеклянных витринах выставлены
тела мумифицированных мужчины и женщины кровеносные
системы обоих сердце артерии вены сохранили исконные
формы по истечении двух столетий но достоверных сведений
каким образом была достигнута такая сохранность сосудистых
тканей до сих пор не обнаружено хотя конечно бытует несколько
теорий в частности якобы их напоили перед смертью жидкостью
которая растекшись по протокам окаменела потому когда прочие
составные части организмов разложились их затвердевшие
паутины кровеносной системы остались в стеклянных капсулах
над неаполитанской землей соблюдать непрерывность вечности
воспевать собой мир так и не завершившийся после них
*
беспомощные голые люди на прямоугольных койках накрытые
простынями разглядывают слепящие пятна больничных ламп
ворочают головами по сторонам похожи на новорожденных
*
потом к горлу стало подступать удушье помещение сузилось
окна налились бетоном глухое гудение доносившееся сверху
пустило корни в перекрытия дало всходы на шершавых стенах
проникло в молекулы объектов рассредоточенные повсюду
в углах собиралась пыль плесень чешуйки отмершего завтра
густой мох проглядывал между досок булыжники надувались
пузырями у двери мешали проходу преграждали путь наружу
на столе лежала толстая папка с бумагами массивная связка
справок документов свидетельств заявлений выписок расписок
очередной день стоял в стороне так и не очнувшись от наркоза
вращался на месте каменный ужас перестали молоть мелющие
собери что осталось что останется от них может еще пригодится
*
каменистый скат полузатонувшие постройки накренившееся
зеркало воды мелкие рыбешки водоросли густой цвет
деготь мазут черные пятна по дороге в шахматном порядке
сцеженные капли влаги взвесью внутри сырого сквозняка
хлещет ветер в рекьявике так хлестал ветер в городе по нему
брела чеховская учительница пока вдруг не оказалась
по колено в ледяной воде никто не стенал и не сетовал
уставившись в горизонт она что-то бубнит себе под нос
*
как писал поэт шервин стивенс в своем прощании биолога с женой
тут нечего расчитывать на рай и ад ты вся мертва я поскорблю конечно
но скорбь не в силах жизнь продлить дыхания не возродить ей и так далее
а лебядкин тем временем на кухне молча пересчитывал живых тараканов
