О современной исландской поэзии

Высказывание о том, что Исландия — одна из самых литературоцентричных европейских стран, уже давно стало общим местом в кругах ценителей мировой поэзии, — однако оно, в целом, соответствует действительности. Мощная плодотворная литературная традиция не прерывалась на Синем острове в течение многих столетий. В стране очень большой процент населения в той или иной степени занимается сочинением стихов; среди  издающихся есть представители практически всех поколений и всех степеней известности.

Исландская поэзия XXI века — та часть современной исландской литературы, которая в самую последнюю очередь доходит до зарубежных читателей, — однако для самих исландцев это важнейшая составляющая отечественной словесности. Подробное описание творчества даже хотя бы самых значимых фигур в современной исландской поэзии потребовало бы много места, так что здесь придётся ограничиться общей картиной.

От древнего периода  (X–XIII вв.) исландская поэзия последующих веков унаследовала обширный пласт высокопоэтической лексики, а также такое важное структурообразующее средство, как аллитерация: начальные согласные звуки в смежных строках (и в некоторых поэтических формах — также и на фиксированных местах внутри строк) непременно должны совпадать. Аллитерация может сочетаться с рифмой (внутренней или конечной). Формы и размеры, характерные для континентальной европейской литературной традиции, были введены в исландскую поэзию лишь в XIX веке. Здесь уместно назвать одно из самых важных для истории исландской культуры имён: Йоунас Хатльгримссон (1807–1845) — поэт, который обогатил исландский язык большим количеством неологизмов, а также ввёл в исландскую поэзию новые зарубежные формы (первые исландские терцины, первый исландский сонет) и реанимировал старые (в частности, некоторые эддические размеры).

Современные исландские авторы не забывают наследие своих предшественников, но нередко обращаются с ним весьма своеобразно. (Как — мы увидим чуть позже).

Тому, кто полистает книги на  полке с изданиями современных поэтов (в библиотеке или крупном книжном магазине), бросится в глаза характерная особенность: в абсолютном большинстве случаев о сложных твёрдых стихотворных формах (столь памятных ценителям древней поэзии) речи не идёт. Самые обычные формы стихосложения в Исландии XXI века (как, впрочем, и в «братских» скандинавских странах на континенте) — верлибр и стихотворение в прозе (и переходные формы между ними).

Предпочтение свободной и экспериментальной формы в современной поэзии — наследие модернизма ХХ века.

Если историки датируют начало ХХ века (как культурно-исторического периода) в Исландии 1918 годом (дата получения Исландией автономии от Королевства Дании, в состав которого она до того входила в течение многих веков), то в исландскую поэзию новая эпоха пришла гораздо позже. Периода, аналогичного общеевропейскому «рубежу веков», в исландской литературе не было [1], а расцвет поэтического модернизма в ней приходится на годы после Второй мировой войны.

За первым поколением исландских поэтов-модернистов закрепилось необычное название — «atómskáld», т.е. «атомные поэты» или «поэты-атомщики».  Оно обязано своим происхождением  роману Халльдоура Кильяна Лакснесса «Атомная станция» (1948), где под таким названием фигурировала сатирически изображённое поэтическое объединение, члены которого культивировали сочинение заумных стихов. Из иронического прозвища это название быстро превратилось в нейтральный историко-литературный термин, удачный, в частности, потому, что в стихах исландских модернистов в ряду мотивов, отсылающих к враждебности и обречённости современного цивилизованного мира, не последнее место отведено мотиву распада атома  (который одновременно ассоциируется и с ультрасовременными научными изысканиями — и с угрозой гибели). Универсум таких модернистских стихов изначально был, как правило, очень замкнутым: «поэтический мир сам по себе» [2], лишённый привязок к пространству и времени, находящий выражение в сугубо индивидуальном поэтическом языке.

Следующие поколения поэтов-модернистов занимались синтезированием новаторства с традициями исландской поэзии, — и современные исландские поэты являются их наследниками в том, что касается и формы, и тематики. Верлибр и «стихотворения в прозе» в наши дни обычны в Исландии даже в детском творчестве.

Сказанное не означает, что к середине ХХ века твёрдые поэтические формы, как исландского происхождения (ведущие начало от скальдической поэзии и её производных), так и континентально-европейского происхождения были окончательно забыты. Разумеется, они сохраняются по сей день, — но культивация таких твёрдых форм (особенно исландских традиционных) в наши дни уже считается манифестацией определённой эстетической позиции.  Так, Хатльгрим Хельгасон (род. 1959; известен в основном как прозаик), один из крупнейших современных исландских литераторов, до 2010-х гг. писал стихи исключительно в сложных формах, т. к. был убеждён, что для поэта полезно преодолевать «сопротивление материала»:

   Что тебе сделать

   с древним размером?

   Не возносить.

   Но не разносить.

   Так как не знаешь,

   трудность какую

   стих твой может решить.

   Что тебе сделать 

   с древним предком?

   Не оборжать,

   но — обожать.

   Так как не знаешь,

   предки какие

   в юношах возродятся.

   (Хатльгрим Хельгасон (род. 1959), «Речи Трудного». 1980-е гг.) [3]

В минувшем десятилетии у Хатльгрима вышло несколько книг верлибров.

Тоураринн Эльдъяуртн (род. 1949) сознательно культивирует в своём творчестве старинные исландские стихотворные размеры и аллитерацию, используя их даже в стихах, адресованных детям. Впрочем, верлибров у этого поэта также много.

Однако известны и противоположные случаи: отказ от ритмически организованных поэтических форм в пользу верлибра. Например, Вильборг Дагбьяртсдоттир (1930-2021), считающаяся основоположницей «женской» лирики в исландской литературе, всю жизнь писала верлибры , отличающиеся простым языком и продуманным ритмом, однако была отлично знакома с традиционными формами поэзии, требующими скрупулёзного соблюдением рифмовки и аллитерации, и однажды в юности победила в конкурсе традиционных четверостиший. 

Впрочем, простота (кажущаяся?) поэтической формы отнюдь не всегда равна незамысловатости идеи, а отсутствие рифмы и/или аллитерации не означает автоматически исчезновение всех других составляющих, делающих текст поэтическим, — т. е. тропов, поэтической лексики и пр.

   Искусство сочинять стихи при урагане

   Мысли закрепляют

   с помощью нескольких тщательно отобранных слов

   созвучных

   (...)

   И остаётся трепетать на ветру

   лишь самое-самое нужное

   А прочее уносит буря

   Как и всё непрочное

   в этом краю

   каменных вех и пустошей

   Такова исландская школа

   (Хатльгрим Хельгасон, из книги «Рыба с небес» (2015).

Также на рубеже XX-XXI в. чрезвычайную популярность обрёл жанр хокку. Впрочем, к нему в исландской поэтической среде может существовать скептическое отношение:

   Хокку ходило

   по городам и весям

   норовом неистово

   бряцало оружием

   размеры да ритмы

   рубило в капусту

   И посторонились 

   стихи модернистов

   Аллитерация алела ранами

   Звукопись — зарублена…

 (Эйрик Эртн Нордаль (род. 1978). Из книги «Апокалиптичности» (Heimsendapestir), 2002)

«Конфликт поколений» в современной исландской литературе фактически отсутствует; принятие тех или иных эстетических ценностей — не прерогатива поколений, а целиком личный выбор пишущих.

Если посмотреть на темы, интересующие исландских поэтов XXI века, то их перечень вряд ли будет отличаться от тем, волнующих других европейских поэтов: пейзажная лирика, зарисовки повседневности, рефлексия о межчеловеческих отношениях, об особенностях жизни в родной стране, отклик на события во внешнем мире… Вполне ожидаемо, современные поэты обращаются и к древнеисландскому литературному наследию, осмысляя в своих стихах сюжеты из известных саг или песни «Старшей Эдды». К нему обращаются далеко не все. Например, Сьоун (род. 1962) вообще не затрагивает в своей лирике древнеисландскую тематику. Андри Снайр Магнасон (род. 1973) обращается к ней редко, Сигюрд Паульссон (1948–2017) посвятил известным сагам большой цикл стихотворений («Людвзялстих» («Ljóðnámumenn», 1988, переиздание 2008)).

Редкие поэты обращаются к древнеислансдкой литературе постоянно: таков, например,  уже упоминавшийся Тоураринн Эльдъяуртн. Интересно творчество молодой поэтессы и литературоведа по имени Тереса Дрёпн Ньярдвик (род. 1991), которая активно использует эддические формы и размеры, или размеры из устной авторской исландской поэзии Нового времени  —  или, во всяком случае, модификации, напоминающие их. При этом содержание таких стихов может отличаться злободневностью. Произведения Тересы Дёпн пока ещё только ждут своего переводчика на русский язык, — но вот как может выглядеть этот сплав традиционности и ультрасовременности (аллитерация и звукопись выделены):

   Sá er sæll er sjálfur á,      Блажен, кто сам имеет

   spjaldtölvu með neti        планшет с интернетом

   þarf þá aldrei aftur sá     тогда не нужно тому

   vini sína að finna.           с друзьями встречаться.

   (Teresa Dröfn Njarðvík. Bragleikur. Reykjavík, 2013)

Также в этой связи необходимо упомянуть Герд Кристни (род. 1970). Она — автор самобытной поэмы «Кровавокопытный» (Blóðhofnir, 2010), в которой эддическая песнь «Поездка Скирнира» «пересказана» с точки зрения великанши Герд, — и в силу этого получает ярко выраженный феминистический месседж и неожиданное продолжение древнего сюжета: в финале поэмы братья Герд пришли к границам мира богов, чтобы мстить за похищенных женщин.

Вообще у Герд Кристни обращение к древнеисландским сюжетам продиктовано отнюдь не «музейным» интересом: в них отражается самая что ни на есть злободневная современность. Так, в строках «Прорицания Вёльвы» (песни, которой открывается «Старшая Эдда») о нашествии йётунов, с её точки зрения, можно усмотреть разительное сходство с  современным миром: наплывом беженцев и беспочвенной боязнью их; это сходство и послужило источником вдохновения для её собственного стихотворения, также носящего название «Прорицание Вёльвы»:

   Они пришли

   (...)

   Хельской дорогой

   по тайным путям

   из выжженных сёл

   к обильной земле

   (...)

   И вот стучат

   в ворота и

   просят, чтобы

   им отворили

   И ропщет рядом

   старинный страх

   Руки наши тянутся

   к мечам и топорам

Было бы неверным сказать, будто современные исландские поэты смотрят на современность и мировую историю сквозь розовые очки.

   Геройские века оставляют

   кровавый след на кровле времён

   (...)

   Костры воздвигнуты из тел

   погибших от оружия

   детки — самая дорогая

      жертва огню

   если смотреть из наших дней

   далёкая мировая история

   — это ясный ночной небосклон

   (Каури Тулиниус (род. 1981), из книги «Ледниковые процессы», 2018)

Если в таком мире что-то и остаётся незыблемым, то это чувства к близким существам.

   (...)

      Это логика, 

      а это эмоции.

      Это поезд,

      а это станции.

   Я люблю тебя. Я люблю тебя.

   Я люблю тебя. Я люблю тебя.

   (...)

   После этих слов будут ещё слова,

   а потом и предложения.

   Будут картинки,

   а внутри них другие картинки.

      Это корабли,

      это лодки.

      Это жизни,

      это хвори.

   Я весь у тебя на мизинце,

   указательном, среднем, безымянном, большом.

   А у меня для тебя — пальцы.

   (Эйрик Эртн Нордаль, «Шведский трёхколёсник», 2016).