Евгения Суслова. Плюс / минус любовь

[+]

Закрываю глаза — и стаи существ,

состоящих из голода, сходятся, 

просят еще, но руки и сказано всё. 

Они живут в моей темноте, 

в сумерках кожи, в ожидании разума, 

который, пытаясь согреться, 

лишь изредка затмевает поверхность.

Я просто желаю знать о вещах, 

пока они не случились.

Боль переходит дорогу и становится небом, 

вещами незнакомых людей, 

но больше нет незнакомых —

их оси планируют будущий дом.

Я читаю вынесенное из истории на руках.

Там, в темноте, у меня остается надежда

стать точным жестом,

чтобы перевести любовь 

на другую сторону.

[-]

Сад активирован —

«я выхожу на следующей».

В сумке — несколько матерей. 

Один SSL-ключ устанавливают на желании, 

другой — по ту сторону живота.

Рождение, оно такое:

дети прозрачные, если не смотришь. 

А смотришь — вращаются в теле. 

«Кто сможет родиться в восьми направлениях, 

в космос будет отправлен», —

говорила мне мама.

Ночь схватывалась, как рана, 

а после я шла накрывать на стол 

в костюме из голода и стыда. 

В одну пищу нельзя войти дважды.

В одну пищу нельзя войти дважды.

[+]

Маленькая звезда — вспышка — и белое облако:  

Вот твое сердце, как птенец, выпало из гнезда. 

Ребенок видит окружающим полем 

и возвращает тебя домой, 

где еда бесконечна. 

«Беды больше не будет». 

Там, где есть существа, есть тысячи рук — 

кораблики пустоты, не знавшие голода.

Прямо сейчас твое тело вспоминает и вспоминает. 

В скорлупе горит, вызревает свет.

[+]

         Насте

Тонкие линии, собранные на праздник, 

я вами открою планету. 

Не ту, что горит, а другую, 

в которой записаны чувства.

Мы входили в пространство,

в перепись жестов. Их двигали с помощью сети, 

испытывая форму на прочность.

Ты в лифте встречаешь животных рассвета — 

конверты надежды. Они поднимают с земли эмбрионы любви 

и несут по домам.

В первом из них ты вращаешь предчувствие —  

день и ночь сходятся.

[-]

Тень матери,

обними меня.

Я хочу упасть в твои руки.

Пожалуйста, стой в окне! 

Пусть оно отразит меня и оставит.

Боль — это здесь нет никого.

Я падаю сквозь тебя в тонкие ткани.

Я сделаю тебя существующей

в крошечной рамке — 

тоненький контур, 

обнимающий тебя в невесомости.

[-]

Дом вывернул, 

а теперь голову переверни 

и «отправь мне свой дом по сети». 

Никто не слышал подобных звуков,

но я взял их на плечи, 

и они, как прозрачные дети, 

вжались так, что их нельзя отличить от меня. 

Мы идем, и земля под ногами становится громче,

открывает сотни чужих ладоней, а потом опять замолкает. 

Дети у кожи смеются,

в воздухе находя игрушки — 

крупицы любви, 

которые больше не помнят друг друга.

[-]

Дыбом структуры из лиц. 

Осеняют молекулы — и те заживают. 

— Столько своих матерей я ещё не видел...

— Ты находишься там, где руки не оставляют места 

и бросают меня в людей. 

(Там, где я падаю, нет никого, и связи элементарны).

Запинаясь...

Небо соотносит меня с моей тенью. 

В этот момент раздается звонок —

и тень выпадает из речи.

[-]

Зашла на пустое поле, а там матери дочернее мясо едят,

истощая то солнце, о котором мы еще не мечтали.

Но вот наступило время —

и театры нелюбимых детей завопили,

и сквозь трещины идут и идут языки.

Языки атомов, от которых зеркало блеет на небе

и разрывает себя, словно хлеб. 

Языки, я соединяю вас!

Руки, я исцеляю вас!

Ноги отцов помнят дальше, чем удавалось пройти, и идут, 

а за ними дети, дети, дети будущего.

Невидимо речи 

и воды открытого мира,

рождающей новое слово — 

многообразие —

новое чувство любви.

[+]

Куда идти тебе в мысли? 

Повсюду — перепонки рождения, психика, ветер. 

У тебя за спиной — сгоревшие связи родства 

и «я помню твои очертания, как ночь глотает зверей».

Или это был я?

О себе вспоминал как о сыне. О, делиты мои! О, я! 

Сидел на скамейке, то есть брезжит ответ, 

и меня возвращает туда, 

где пространство должно меня 

как того, кто выходит.

Тело твое силу имело быть в этом сюжете.

Внутрь стой, Гамлет.

[+]

Позволь другому забрать

то, что у тебя есть.

У тебя этого нет.

Время, объятия, крики, слова, комнаты и пустыни.

Дай спокойно уйти,

он нуждается в этом.

Отдай время вдвойне.

Пусть вор вытаскивает ночью одеяло в окно,

ему нужно укрыться.

Становясь укрытием,

руки отпускают себя.

[+]

         Якову 

Что ты видишь в колодце и что тебя отличает от неба? Небо являлось как смех, и я зачеркнул его. Потому что хотел зачеркнуть! Образ забросив на плечи, я настроил его против своего существа и обнял так, как воздух умел обнимать. И только так контур сердца остался у камня, где ходили и я, и та, что бездну накормит. Я декларировал звезды и раздаривал их. Рот — ко рту, ночь — к ночи, время — о время о тело мое, ставшее дрожью, в тебе отразившись.

[+]

Мы входим сюда

неслышными группами тех,

кого мы любили.

В верхнем правом углу — 

неразвернутый слайд разговора сфинкса и меди. 

Обморок поля, когда я на тебя посмотрел. Когда ты посмотрел, рана вверглась в секунду, будто и не было ее никогда.

«И всё-таки этого никогда не было», — 

в левом верхнем углу.

Твоя жизнь у меня на руках — 

я вздрагиваю, как зеркало бьется в экстазе,

встретив другое зеркало.

Встреча проходит рядом — 

некуда оглянуться.