***
сны в которых я люблю кого-то
кого нет наяву
а они тоже любят меня
что становится ясно перед самым пробуждением
и остаётся в подвешенном сердце после
так что хочется сжаться в клубочек под одеялом
то ли от боли то ли от невыразимого счастья
глаза в которые так хочется смотреть
что после никак не получается вспомнить их цвет
потом со жгучим стыдом листаешь фотографии
как же ты так мол до сих пор не запомнила
и как назло ни на одной фотографии не разобрать
белые облака которые как дым стремительно
бегут по ночному небу
грозные как окончание сна или страшный суд
мы все видели
и всё знаем
и только делаем вид что всё по-прежнему
потому что боимся взглянуть в эти глаза
которыми видим их сами
достать руку из-под одеяла в темноте и вытянуть
держать ладонь открытой сколько хватит сердцебиения
***
Никто,
никто не помнил, когда
неладное заподозрилось.
Может быть, это были письма
забившие почтовый ящик
и валящиеся на плитку в подъезде.
Дверь вскрыли.
Навстречу выбежал похудевший кот,
дохнуло чёрной пылью.
Квартира была пуста и давно,
только письма повсюду.
Мы запомнили это и
то как у кого-то щека
была мокрой от слёз.
А может быть это
все вспомнили тебя
и этот кадр врезался
в пустой интерьер
тёмным знаком вины и вопроса.
***
Бог уходящего мира,
бог отсроченной бомбы,
о ком я плакала,
когда вспоминала как ты плачешь.
О ком плакали по мне,
если кто-то плакал.
О каждом неслучившемся поцелуе,
неразорванном снаряде.
Отвёрнутом взгляде,
окаянном прощании.
Вопреки проповедям прошлого и настоящего,
любить всегда значит не любить никого.
***
будто вдруг ничего не видеть
будто видеть всё то же и раньше
но в темноте как во вселенной
на дне как в лодке
слышать всё так же и ясно
и даже яснее чем раньше
но слышать
что ничего кроме тишины
с самого начала
не прозвучало
в зеркале обернуться
и впервые не обнаружить
спины своей в родинках
на плеск не откликнуться
кинуться
из себя выпасть в кувшинку
***
Думаю о смерти так много, хотя почти не сталкивалась с ней лично.
Помню невесомое тело кота Мухи в предбаннике клиники,
стыд, когда умерла прабабушка, а я не пришла,
потому что увидеться с другими родственниками казалось равнозначным самоубийству.
Ну и про самоубийство тоже помню, неслучившееся, но близкое.
Холодный ветерок на ногах, узкий подоконник.
С прабабушкой мы мало общались.
Поэтому я думаю про смерть как про расставание.
Обычно говорят наоборот, и это звучит смешно и кощунственно,
но у меня по-другому не получается.
Все те, чьей смерти я боюсь, а это немало
могут просто меня в какой-то момент бросить
с концами и без предупреждения.
Наверное, это привилегия, так думать,
и я знаю, что лишусь её рано или поздно.
Но пока хочется быть хорошей, чтобы меня продолжали любить,
однако не слишком навязываться:
требование любви приводит к усталости
а усталость к охлаждению. Со мной так уже поступали.
Боюсь рыть себе могилу
своим страхом перед могилой любимых.
Смерть притягивает смерть.
А вот эти руины многоэтажек
***
Одна или целая стая,
по звуку не скажешь,
по цвету не различишь в вечереющем горизонте.
Но когда год обходит вещи по кругу
так и так охватывает удивление:
почему именно мы, именно это место,
вот из этой самой кровати — те же птичьи фигуры.
Что дальше — не разглядеть,
не до того.
Шелест листьев в сумерках и достаточно.
Нужно уметь держаться.
Нужно уметь учиться несчастью,
засыпать не обнимая себя за плечи,
читать их стихи про других и не представлять что тебе.
ПРАВИЛА БОРЬБЫ С ОПАСНОСТЬЮ, СОЗДАВАЕМОЙ ОБЪЕКТАМИ ЖИВОТНОГО МИРА НА АЭРОДРОМАХ ГРАЖДАНСКОЙ АВИАЦИИ
авиадиспетчеры
пожаловались на обязанность
следить за птицами
как утверждают
слежка за птицами противоречит требованиям других
действующих авиаправил
в них дается
исчерпывающий перечень
задач обслуживания воздушного движения
и наблюдение за птицами в него не входит
в случае когда диспетчер не увидел птицу
любое столкновение судна с птицей
будет квалифицироваться как ошибка
ко всей ответственности за
последствия столкновения
в случае когда диспетчер не увидел птицу
или птицы не было на момент разрешения взлета
но птица взлетела
перед самолетом
во время его разбега по взлетной полосе