Венера на красном тракторе
***
я вижу казахскую свадьбу невеста под балдахином
кланяется поднос с купюрами стольники аполлон
стрелы его бронзовые восплачутся все народы
знамение жены белой на золоте торжественных
листьев падающих как шахиды я вижу золото софии
голубую невесту губы ее луки гнутые скифов
не имамы бо зде прыбывающего града и восплачутся
племена брадатые в колпаках в бисере руки
прострут к луку солнечному о русь за шеломянем
еси о горы холмы черепов кричащих и я вижу
мясо на подносах дымное с луком я вижу водку
морды гостей града грядущего взыскуем склонив
бошку седую под этими хрупкими ветвями яблоками
свадьба у мечети
млечные потоки в голубом михрабе
вихрении имён хриплых лодки диа-
критик мосты контроверсий столпы
липкие от ила инна лилляхи хрипы
угольных щелки камер прорези шторы
невесты и свидетельницы в фуксии
каштанные складки кружева речки
рыбные сибири форель с рассветным
бочком пухлой влажной кирасой
зеленый лёва гнется на пушке времен
ивана сибирь моя розовеет как шко-
льница льнующая илляхи льняное
небо небес румянец анимешен
кирасы ермака рыбы прыгающей льва
иуды рыкающего в зефирных бурунах
лиллахи хи хи хи яблони родные
каштаны тысячи невест дышат хрипят
красными дырами хохлы их титла
скрепки змеюки на горлах пере-
резанных розовых свидетельниц
свинок и спасительные бублички скользят
в нефти рыжие небеса небес ветви
сотен птиц-имен и ил и зелень
гривы львиной водорослей мечущейся
мечами норм норм утопленники пели
норм мы голубые сало наше бирюза
заднепровская ковыль седой олени
лиххахи палата шестизначная златые
бегают глазастые шестерки шесть
три два один поехали иллахи
фрагменты речи влюбленного
1
схема тифлиса слизь лимфома
зерг-раш ионы
лоция кальмаровый
мрак гор троп
йети шагает стопою кудлатой
яблоки перегнили
вечерний поезд проходит
мимо осклизлой листвы
корешков стучит в смартфоне
котик который связан
мной его глаза
пуговицы кальсон
тифлис размазан по трусам поезд
мимо сырых изб
рыжий абажур твои губы
твои рельсы. яблоки рябые
убер. чайки кадмий штукатурки
стен. я расстегнул
оверлорд в голубином небе
гремит стакан котик
в телеге креветка в мышьем
мраке молча висит
шуруп на рельсах
тифлис расползся гнутой
ящерицей коряги георгия
ты мой кит я протыкаю
тебя ты сладковатая
груда яблок за пыльным
стеклом плацкарты (кресты)
стук стакана (кресты)
пресс эни кей
2
медведица пурпур пятна путей
блеск жд спутник
это твоя родинка. о круговом
обращении. о пони
розовом обмочаленном
об автодроме тертой резине
о фарах ночной шестерки
у забора бурого
капитан космолета. красные
полосы. шарится корги
машинист паровоза
ИС. летим по беломору да
варп сгухой распатронил
галактики. рычаги малиновые
усы контролера в табачке
ночь распласталась на холмах
булками. батонами. кармин
сто мин. суглинки мин
отчекрыжена с мясом
нога. ссу в заброшке
осколки мин. ракетка плеяд. ответочка
на станции пурга марганцовка
отсканируйте карту. щиколотки блестят
в сетке пруда. видеокамеры
везде твои радужные щиколотки
сверкает кстово
желтые зубы мишки на шпалах
****
[ода]
эпиграф
...Покинутых людьми, но не богами (Аронзон)
снег присыпает на коринфской
капители лишайник, машинист
смотрит вперед, впереди — провода,
огоньки станции со странным именем
Быково. известковые с черной
порослью в извивах (со времен
оккупации колонны валяются
в наступающем мраке, к коринфянам
апостола чтение: я говорю языками
ангельскими, на латыни (дерьмово),
машинист нажимает красную
кнопку, я не имею любви, звенят
рельсы вдалеке. Бык взят за рога,
тореадор, истекающий на песке
кровью, падает безмолвный тихий
снег, дрожат провода в инее.
деревянные боги кланяются в лесу
неясно кому — листья замерли, боги
бронзовые давно эмигрировали,
на известняковый лист падает
великий снег, огромные рога
присыпаны замирающим
(тореадор скорее в бой) снежком
красная кнопка сверкает
в этой странной тьме, где уже
растрескавшиеся зайцы
смотрят на тихий рассвет
кажется это Быково, да?
&&&
я вижу рыбок над скользкими камнями вижу руины
времен отечественной жар и счастливые дети
господи спаси меня сам как знаешь и стрекозы
голубые зависают над покоем вод
и дети плещутся в желтых кругах вода как молоко
тело мое младенец в утробе младенец разрушенный
разрушаемый скальпелем бульдозером рабочий в каске
рыжей пот хребтины его господи укрепи руки
мои на брань брань и я вижу бородачей с бадминтоном
их кресты развеваются деревья деревья и небо
медное должен стать алеппо должен стать
дамаском волосами стали и я вижу
дорогу зеркала на ней дамаск Дамаск
intermedio
1.
я вижу промзоны коммиблоки желтеющие
леса бескончные китайцев с рюкзаками
я вижу шрифт брайля траву рыжую
и человек погибает как трава бурая сизая
я вижу поля в которых сероватые кулики
пищат и иероглифы крупные на значках
2.
и я вижу поворот сатурнов кроны
ржавые и пучки сяоми ржавые кроны
в них и сатурна сосущего тупо
лапу бегущего от кого-то и я вижу
дымок незнакомых покинутых деревень
лапы осьминога на трениках на урне и
3.
море костры у моря охрипший лай
ластик стирает кору (чью именно)
я вижу неба осиный пергамен гул
неба этого и охотник с ружом говорит
куропаток не будет (налей) куропаточа
масть этих обрыдлых пустых полей
4.
где красота временная где сладость толп
ликование крошечный зайчонок в поле
заиндевелом за тридцать пять км
поглощен синеватой дымкой я вижу мучеников
в камуфляже с крестами венцами трубы
лакинского завода резинотехнических
о сажа
свиристели (11.02)
я вижу горы горы моря и города
размазанную сепию слюнявым пальцем школотрона
по волосам рек и вижу
кресты и кресты и множество
птиц мерцающих вопящих
на позолоте резной крылья сильно плещут
в полосках желтых хохолки рыжие рыжие ржавые танки
кровь текущая по липким канавам
кровь палец школьника
на контурной карте охра сиена киноварь
горы моря рыдают перевёртываясь истекают слюнями
визжащее дерево бензопилами на ветвях
посреди точеных шишечек
баллистические синие спирали траекторий
я вижу твои волосы
снег снег немой и порсканье
дронов щелчки мерцание красных кирпичных
крылышек тихий писк и берег
реки покрытой льдом
и дерево торчащее с криком среди этих всех
стаек алчно тычущих
бошки рыжие подмерзшие
на размазанных по холмам грудах охапках
раковинок мелковых белых
черных как мягкие шахты ртов
кричащих о реки
черные черные потоки ветвятся в трусах куколки горят в траве
в кружевах бабочках в хохолке
седоватом я вижу
горы и города и города и мрак
