Шедевры

1.  Притворяясь Колетт Пеньо

Я приехала в чулках (твоих) и лежала на тебе раздетая, пока ты читал какую-то хуйню про электроовц. На одну страницу у тебя уходило восемнадцать ударов сердца. Мне хотелось ебаться, тебе – нет. Это преступление. Святая Тереза и её вязальщицы, рыхлые тучные цапельки и недостающие цифры, такие – четыре, шесть. С был третьего, ты пятого, В седьмого. Идеальная неделя. Тереза, Святая Тереза. Это мне снилось. А перед сном жгло сердечко от мыслей, что у Моцарта была сестра Мария Анна Моцарт, она тоже была генией. Несколько раз ты говорил, что я гений, тебе всегда нравились мои тексты, с этим я теперь живу, очень боюсь, что в конце концов окажется, что я не гений. Тогда всё это было зря. Ловкий сомнистый французский язык, после каждого урока я пишу на нём стихи. Я всегда выговариваю с упором, на французском так не надо, нужно еле-еле касаться языком зубов – петтинг рта. Мы проснулись и всё не заладилось, был уродский день, уродский рэп и сомнительные стихи с одним лишь просветом – я причащаюсь твоей спермой в туалете Клуба Клуб. Я глотаю. Кстати, когда я первый раз тебе сосала, я сказала, что не делаю этого, но потом множество раз делала, не знаю, в чём прикол. Олэн игнУт ан аламет вседле туалеты для мальчиков, туалеты для девочек – мочеиспускательная сегрегация. Сфера напевается поверх стука Мне жаль. Иногда я делаю вид, что тебя нет Болото ест само себя. Ты становишься женоподобным, как цыганская вода. Я плачу на могиле Вергилия и остаюсь там вся слезами

2. Прозаический отрывок, написанный мной без повода от усталости

Всё, что я пишу, антибиографично. Я делаю жизни одолжение, когда что-то из неё попадает в текст. Обычно я делаю вид, что её, жизни, нет. Думаю, если начать писать о себе, письмо обретёт почерк  старика. Иногда мне становится очень сухо и я раскладываю вокруг мокрую одежду, чтобы она издавала влагу. Так я побеждаю сухость. Рукава тогда отрастают до пола, волочатся, намокают, становятся тяжелее – локти не поднять. Я не умру потому что я не хочу умирать

Я стремлюсь изобразить величие мира и надеваю шутовской колпак. Красота – это приступ смеха. Он предстаёт смущённому взору прохожих. Это нонконформизм, это порог смерти.

3. Лебеди в бурю

                     Брату и сестре  

Нас иногда сближало только поддельное чувство безопасности внутри гнезда, сплетённого из ткани и пуха посреди гостиной на пробковом полу. Мы создавали его искуственно из геометрических фигур, разложенных на диване. Солнце уходило, вкруг дул ветер. Я вылетала из убежища, чтобы добыть нам еды. Подставиться под неправдивую бурю был самый жест любви, из всех, что я совершала. Вы верили, что мы крошечные лебедята? Вы видели в хлопьях зёрна? Вокруг погода стала совсем несносной?

            Напишу, напишу тебе эссе по истории философии.

Вы и теперь птицы? Я не вижу  стала совсем редка. Я вас люблю я ненавижу эти бесстыжие Люберцы и стены этого дома – такие складные, нет в них внутренней кособокости. Хмурое утро, гнусное, ненавистное Блики глазастой рыбины из аниме. Она кружит в пруду Я пишу этот текст в сливающейся ванне чтобы в конце остаться как рыбина без воды

4. Присутствия

Una mattina mi son svegliato Прощай, красавица! Давай посмотрим этот фильм ещё раз у неё любовник и тюрбан мадам де Бовуар не такая как все а по-моему она просто потаскуха Цветы-лежебоки сбрасывают лепестки, остаются семенами. Планетарный масштаб комнаты сбоку от КОМНАТЫ. Летающее животное – зубролёт – разговаривает, но я не слышу, потому что он говорит не для меня. Дни тоже стали коротки, сознание отковало себя от плоти деньги должны взрываться как гранаты я не хочу больше быть как буржуа Давай купим бутылку вина, зная, что одной не хватит и побежим в последний момент за новой

Я курю то, что ты держала своими пальцами, т.е. думаю о них примерно двадцать раз в день. Абсурдные образы никогда не символы, если носороги бегут по улице Малая Бронная значит они действительно просто по ней бегут. У меня никогда не было такой подруги как ты (хоть и туалет барки навсегда останется ТЕМ).

О, Боже дня! сохрани свет от сумерек, не дай счернеть небу. Но вот! Боже ночи! его сила железных оков и сила умалчивания – чёрный чёрный невыносимый мрак. Где твой язык? – встретимся в Париже через 10 лет

я тебя не люблю

я очень тебя люблю

5. Лицо русского аутизма

Пыльная комната с львиными головами мёртвая изнутри. Склоняет рот напольный глобус, разевают рты рыбки-рыбки, кричат на зеркало. Восхищение. Я ем лимонный пирог и устраиваю чайную церемонию. Я набираю ванну. Но первым делом, заправляю постель – сверху всё затягиваю простынёй; игрушки справа с морской тематикой – Жатва, Народ, Лимон.

Народный рот похож на пизду. Речь. Речь масштабирована. Речь отчуждена. Срез речи здесь: «ходила» дальше и больше, чем «шла». Разумеется я отличный водитель – человек дождя. Я – получеловек-полукаштан. Ты – полукаштан-полукаштан. Рядом с моим домом сквер с некрасивым лицом. Я сажусь на кровать – «Танец рыцарей» из балета «Ромео и Джульетта, С.С. Прокофьев, тогда я познаю мир нижней половины. Я убираю комнату – Pas de duex «Танец феи Драже и принца Оршада» из балета «Щелкунчик», П.И. Чайковский, тогда я понимаю верх.

Белёсый мир с гигантскими неугасимыми изменениями. Гистология – наука о тканях, главное – вывернуть их наизнанку.